Игорь Петрович Иванов и коммунарская методика
Игорь Петрович Иванов и коммунарская методика
ИВАНОВ Игорь Петрович
доктор педагогических наук
Дорогие друзья! Трудно выступать после таких хороших слов, после такого хорошего приёма.
Хочется сказать о том, что составляет сущность моей жизни, жизни моих товарищей. Многие уже поняли, что я уже многие годы являюсь горячим приверженцем, учеником (неизбежным учеником) Антона Семёновича Макаренко.
Почти 50 лет назад, в середине 30-х годов, ещё мальчишкой, я пережил удивительное потрясение. Это было во время поездки семьи в Калининскую область. С нами поехал студент университета, Виктор. Он взял кучу книг. Однажды я увидел, как он взахлёб что-то читает. Начинаю приставать, а в ответ: «Отстань от меня!», «Не суй нос!».
– Что ты читаешь?
– Тебе рано знать.
Вы понимаете, что после таких слов я не мог уже не заинтересоваться. Тайно обнаружил «Педагогическую поэму», полез на сеновал с большой свечкой и всю ночь читал. Читал и вторую ночь.
Что могло увлечь, захватить совсем юное существо? Захватила картина удивительной, прекрасной жизни. Не идиллической, не спокойной, а жизни напряженной, жизни необыкновенно дружной. В юношеском возрасте стремишься понять, как жить, как лучше строить себя. Тут я увидел, как строить себя.
Захватила меня и роль взрослых, и отношение Макаренко. Потрясло то, что мы называем товариществом. То, что он с уважением относился к каждому, даже к самому плохому.
Настолько потрясла меня эта книга, что когда я вернулся в школу и начал учебу в 7 классе, то уже не мог не поделиться со своими друзьями по классу. Их тоже захватила книга так, что мы решили «поработать» по-макаренковски.
Мы решили устроить сюрприз для своей классной руководительницы и учителей: спектакль-обозрение «Мы через 20 лет». И решили готовить его не так, как раньше, когда классный руководитель приносил нам готовый сценарий, монтаж. Мы добросовестно репетировали… Особого праздника не было, потому что праздник – это сюрприз, радость, неожиданность, а тут 10-15 раз всё отрепетировано и все прекрасно знали, кто и о чём будет говорить.
Мы схватили в «Педагогической поэме» жизнь, стиль подготовки. Схватили… не «мероприятие», а то, что сейчас мы называем коллективным творческим праздником. Мы шли от той главы, которая называется «Театр».
Когда мне в жизни плохо и трудно, я открываю «Поэму», именно эту главу. Потому что всё время, ещё с октябрёнка я тянулся к театру, с 4-го класса до 10-го был в театральном кружке.
И вот эта глава заразила. Я подумал: как интересно работать сообща. Помните, как было в колонии Горького? За неделю колонисты вместе с А. С. Макаренко готовили специальное обозрение, спектакль. Утром появлялся приказ о составе отрядов.
Мы тоже создали отряды от «А» (артисты), «З» (звуки) до «Ш» (шумы), «Э» (эффекты). Тоже придумали и написали пьесу.
Тогда это было для меня откровением. Я понял, на что может быть способен класс, ребята, если они строят жизнь по законам коллективного творчества. Мы не узнавали своих собственных одноклассников.
Честно говоря, раньше было так: кто-то был боевым, активным, а кто-то – «пассив». Ребята смотрели свысока на девочек, которые всегда были пассивными. А тут девочки попали не только в отряд «К» (костюмы). И они расцвели! Оказалось, что они умнее, чем мы, мальчишки, думали. Они могут быть задорными, боевыми, с ними приятно дружить. Какие-то пороки растворились в содружестве, в дружбе…
Потом мы совершали другие коллективные творческие дела, но первый опыт был таким. Мы притащили в класс кубы, фонари проекционные. В первых двух рядах сидели учителя, в центре наша Мария Иосифовна. Надо сказать, она что-то почувствовала, поняла, что что-то происходит, готовится какой-то сюрприз. Кажется, у неё появилось тревожное волнение (Что могут учинить? Что это они там устраивают?).
И вот мы «учинили». Всё держали в секрете, а когда настал решительный момент, торжественно вошли… Был гостевой отряд… Все были полны юмора… А на десятой минуте увидели, что учителя размякли, улыбаются, у нашей Марии Иосифовны текут слёзы, она чуть со стула не падает.
Такое было начало. Потом было много всего. Вы можете об этом моём пути прочитать в книжке «Воспитывать коллективистов». Там я сжато, конечно, но рассказал о том, как стал учителем, классным руководителем и как я оказался в позиции старшего товарища, старшего друга, какие открытие мы сделали, как родился Союз Энтузиастов – объединенный комсомольско-молодёжный коллектив.
А потом я перешёл на работу в Ленинградский институт имени Герцена, стал деканом факультета. Кстати, там у нас было школьное и дошкольное отделение. Более десяти лет я имел счастье работать с учёными, преподавателями дошкольного отделения, с девчатами – будущими воспитателями детских садов, методистами.
В первый год работы испытал ещё одно потрясение. Я закончил курс лекций по педагогике. Естественно, во время лекций я много обращался к Макаренко. Где-то в апреле 1963 года пришли ко мне несколько представителей второго курса, на котором я читал лекции и сказали примерно следующее: «Всё было очень интересно, полезно, очень благодарны. Но у нас огромная тревога. Удастся ли нам, в нашей работе построить коллектив? Ведь мы на свете живём почти двадцать лет, а таких коллективов настоящих не видели. У нас в школе не было таких коллективов, как у Макаренко, и в институте их нет. Мы боимся, что жизнь разобьёт наши мечты».
Для меня это было потрясением. Я так хотел увлечь студентов, готовился, старался рассказать интереснее…
Я им сказал, что есть два выхода.
Первый: кончить чтение лекций и заняться чем-нибудь более полезным, потому что лекции, если они не будут иметь продолжение в жизни, не лекции. Им грош цена. И грош цена тому преподавателю, который говорит о коллективе, о пятом-десятом, а сам отбывает от звонка до звонка и привет. Наверное, этот вывод не достоин человека, который хочет быть учеником Макаренко.
Есть и второй выход – нам вместе строить настоящий коллектив. Учиться строить. Давайте подумаем об этом.
И пришли через несколько дней более двадцати человек. «Мы согласны, – сказали они, – под Вашим руководством, если Вы не возражаете, строить коллектив по Макаренко».
О том, как мы начали, как жили, написана целая глава книги. Это рассказ о делах Коммуны имени А. С. Макаренко, которой исполнится скоро 20 лет.
А сейчас о самом главном в педагогическом наследии Макаренко.
То, чем я с Вами поделюсь – это действительно убеждение. Это всё выстраданное, проверенное многолетним опытом работы разных коллективов.
Как мы относимся к Макаренко? На первый взгляд, казалось бы, всё благополучно: висят портреты, цитатами полны учебники. Нет ни одной книги без ссылок на Макаренко. А на практике? В жизни сплошь и рядом встречается равнодушие и даже отрицательное отношение к педагогическому наследию А. С. Макаренко в разных вариантах.
Побеседуйте с некоторыми нынешними педагогами или с теми, кто завтра собирается стать педагогом.
– Ну, что Вы всё толкуете о Макаренко? Макаренко работал с правонарушителями, беспризорниками, а у меня нормальные дети.
Того, что А. С. Макаренко всю жизнь работал с правонарушителями как с нормальными, человек не знает и не хочет знать.
– Всё Макаренко и Макаренко. Но ведь ваш Макаренко не занимался учебной работой.
Того, что А. С. Макаренко 32 года был учителем и учебную работу вёл в том же ключе, что и воспитательную, человек не знает и не хочет знать.
– Опять Макаренко. Он жил 50 лет назад. Это далёкое прошлое. Вот Сухомлинский! Это другое дело.
Того, что сказал В. А. Сухомлинский за несколько дней до своей кончины, педагог не знает и знать не хочет: «Я тысячу раз убеждён, что всё живое и творческое, что есть сегодня в нашей советской школе, – это детище Макаренко». Вот такое положительное отношение В. А. Сухомлинского к Макаренко.
Есть и иного рода варианты «положительного» отношения к Макаренко.
Уважительно-созерцательное.
– Макаренко? Это интересно! Замечательно! Я с таким интересом читаю его произведения!
– А как Вы применяете прочитанное?
– Я? Вообще-то стараюсь, но мне не удаётся. Макаренко необыкновенный, а я средний человек. Где уж нам…
Вот такая платоническая любовь к А. С. Макаренко!
Внешне-положительное, когда дело не идёт дальше портретов, ссылок на Макаренко.
Страстно-избирательное, избирательно-действенное, когда выбирают то или иное звено. Есть «возрастные отряды», «командир», «совет» – значит, живут по-макаренковски. Есть «завод» – тоже по-макаренковски. Ну, а чем живут? Как живут эти командиры? Чем живёт «завод»?
В Москве есть группа педагогов, «педагогов» очень авторитетных, которые много говорят и пишут о воспитании через коллектив, о воспитательных функциях коллективов. Они считают себя самыми верными последователями А. С. Макаренко. Их кредо – «требования». Ссылаясь на Макаренко, на цитаты, они говорят только о требованиях. У них не уважение к человеку является исходным и первоочередным делом, которое проявляется в требовательности, а требование. Требование – исходное положение. И главным методом, с их точки зрения, является тоже требование.
Из понятия «перспектива», у них выпадает слово «радостная».
И это положительное отношение к Макаренко?
А если отбросить все предубеждения, все заблуждения, догматизм, односторонний подход к Макаренко? Что тогда? Тогда перед нами откроется другая картина.
Откроется прекрасная жизнь, та самая прекрасная жизнь, которая захватывает. Это общая творческая жизнь ребят и взрослых, воспитателей и воспитанников. В широком смысле воспитанников и в самом широком смысле воспитателей, как старших товарищей. Откроется жизнь бодрая, дружная, творческая, с раздумьями каждого (А как лучше жить?). Жизнь многосторонняя и цельная. Жизнь, в которой развиваются всесторонне все: и каждый маленький, и каждый большой, взрослый. Развиваются в едином потоке, в едином ключе.
Всем своим опытом, всеми своими мыслями, каждой страницей своих бессмертных книг А. С. Макаренко говорил нам: хотите воспитывать по-коммунистически – стройте коммунистические отношения, стройте общую коммунистическую жизнь в семье, стройте коммунистические отношения в дошкольных учреждениях, где воспитанники, воспитатели, сотрудники, родные ребятишек объединены в содружество. Стройте общую творческую жизнь в школе, в каждом классе, в каждом училище.
Как же сверкает отдельными гранями такой коллектив, объединенный общей творческой жизнью, системой радостных перспектив!
«Мажорный тон жизни»! Мажорный тон жизни только воспитанников? Воспитанников и воспитателей.
«Дисциплина борьбы и преодоления»! Чья дисциплина? Только воспитанников? Воспитанников и воспитателей вместе.
«Традиции чести и красоты»! Чьей же? Единство товарищеского уважения и товарищеской требовательности. Кого? Только требовательности воспитателей к воспитанникам? Нет! И воспитанников друг к другу, и воспитателей друг к другу. Требовательность товарищеская, основанная на глубоком уважении.
А есть ли общая основа всех этих и многих других граней общей творческой жизни? Что объединяет эти грани?
Представьте, что отдельные грани – это как бы ветви, листья цветущего дерева жизни. Что тогда является стволом этого дерева, его корнями? Что составляет единую основу всех сторон, всех граней единого воспитательного коллектива, начиная от семьи, от детского сада до общественных объединений самого высокого уровня?
Есть такая основа? Есть! Что же это? Творческая Забота, общая гражданская Забота воспитанников и воспитателей. То есть совместная деятельность воспитателей и воспитанников на общую радость и пользу людям. Забота об окружающем, забота повседневная. Забота коллективными творческими делами, которые планируются сообща, делаются сообща, обсуждаются сообща. Забота творческими праздниками, когда все думают, обмениваются мыслями, творят. Забота учебная и внеучебная. Забота организаторская, когда каждый участник планирует, что и как сделать, где и когда, обсуждает сделанное (Что нам удалось? Почему? Что плохо сделали? Почему? Что надо учесть?). Забота практическая и моральная. Забота словом, доброй шуткой, доверием, осуждением, воспоминанием, мечтой.
Забота – это деятельность, в которой может и должен принимать участие каждый и тем самым раскрывать свои творческие возможности, развивать творческие силы, преодолевать свои недостатки. Отсюда идёт товарищеское уважение и товарищеская деятельность на радость и пользу людям. И мажорный тон отсюда, и система радостных перспектив…
Корни этой заботы (дерева), ведущее начало общей заботы – это многообразие средств (и товарищеское побуждение, и товарищеское убеждение, и методы товарищеского приучения).
Что же такое воспитательный коллектив? Это такое объединение воспитателей и воспитанников, в котором живёт и развивается общая гражданская забота воспитателей и воспитанников, направляемая товарищеской заботой старших.
В гражданской заботе под руководством воспитателей совершаются в теснейшем единстве и передача готового опыта, и создание нового опыта, и обмен опытом. Совместное обсуждение опыта – отличная школа анализа и обобщения, оценки и самооценки, извлечение уроков на будущее.
А что же такое воспитание в коллективе и через коллектив? Это всестороннее развитие каждого в общей творческой заботе.
Посмотрите, как точно соответствует эта сущность коммунистического воспитания, сущность наследия А. С. Макаренко главным Ленинским идеям: «Отдавать свою работу, свои силы на общее дело. Вот в этом состоит коммунистическое воспитание».
Вдумайтесь! Отдавать свои силы! Наверное, надо иметь то, что можно было бы отдать!
И ещё: «Коммунизм начинается там, где начинается самоотверженная … забота…» Вот в чём суть! И как точно соответствует эта суть коммунистического воспитания законам жизни развитого социалистического общества – «Забота всех о благе каждого и забота каждого о благе всех».
Вот как точно шёл по ленинскому пути и осуществлял законы жизни А. С. Макаренко ещё в 20-30-е годы. Педагогика Макаренко – педагогика будущего!
И вот, осуществляя педагогическое наследие Макаренко, мы чувствуем, как оно помогает в решении самых жгучих, самых актуальных, самых волнующих нас вопросов.
Я остановлюсь на одном из этих вопросов. Рецидивы потребительской эгоистической психологии. Как нам с вами их преодолевать? Как уже в дошкольном возрасте не допустить жадность, капризность, которые потом становятся избирательным отношением к труду, ленью. Психология потребителя-эгоиста: если мне нравится это и мне интересно, я делаю, а если нет – не буду.
Недисциплинированность, безответственность. Посмотрите на ленивого ученика, который гоняет футбольный мяч, и сравните. В школе он ленив, неаккуратен, небрежен в учебных и общественных делах. Но зато сколько у него настойчивости, терпения, прилежания в футболе.
А девушка, которая приходит в магазин, к подруге. Её отношение к одежде, повышенное внимание к моде… и её равнодушие к главному, основному в жизни!
Исполнительская психология! Если поручили, сделаю. А если нет – не буду. Что мне больше всех надо? Я человек маленький. У нас есть начальство. Вот пусть и делает.
– Почему бы тебе не помочь?
– Мне это не поручали.
А хамство? Хулиганство? Недоброжелательность? Откуда всё это?
А. С. Макаренко даёт нам определённый ответ на этот вопрос. Эти пороки появляются в том случае, если учебно-воспитательный процесс сводится к передаче готового опыта воспитанникам, если учащиеся, воспитанники выступают в роли потребителей готового опыта. Если даже во внеклассной работе классный руководитель готовит «мероприятия» для своих воспитанников.
Потребительско-эгоистическая психология порождается воспитательными отношениями чрезмерной опеки.
(конец записи)
(из материалов Ленинградского Макаренковского Мемориально-методического центра)
