Игорь Петрович Иванов и коммунарская методика
Игорь Петрович Иванов и коммунарская методика
ЦАРЁВА Надежда Павловна
зав. кафедрой теории и практики воспитательных систем ЛОИРО, кандидат педагогических наук
Автору этих строк повезло многократно. Во-первых, годы ученичества прошли в школе, где директором был В. П. Крижанский, работавший с Н. К. Крупской и, следовательно, традиции воспитания были близки к идеям трудовой школы; во-вторых, я общалась с вожатой Л. П. Перепелкиной, для которой романтика и дела на пользу людям были равно важными; в-третьих, в начале своей работы старшей вожатой в 1963 году я познакомилась с И. П. Ивановым и Коммуной им. А. С. Макаренко. Это знакомство определило жизненный путь, круг друзей и педагогические взгляды. Большинство людей, прикоснувшихся к Коммуне, уже никогда не могли забыть этой встречи.
Коммуна им. А. С. Макаренко — уникальный коллектив студентов и педагогов родился 3 ноября 1963 года в ЛГПИ им. А. И. Герцена. Знаменательна традиция, зародившаяся в этот день и повторявшаяся затем 26 лет. В этот день студенты педагогического факультета на торжественном поле Пискаревского кладбища, месте священном для каждого ленинградца, давали Клятву верности делу воспитания, в котором не будет места формализму, показухе, шаблону. Клятва верности детям, вместе с которыми студенты, будущие коммунары собирались улучшать окружающую жизнь. Здесь же КиМу вручили знамя, которое стало священным символом Коммуны. Знаменная группа — это и честь и ответственность. Знамя было с коллективом всегда и везде: на летних съездах у Черного моря и на походном марше в Синявинских болотах, где в 1964 году кимовцы впервые ставили в этих гиблых местах памятники победы. Ни один съезд КиМа не проходил без знамени, ни одна рабочая среда (общий сбор) не начинались без ритуала развертывания знамени.
Современный молодой человек, напичканный популистской идеологической пропагандой, может ухмыляться по поводу коммунарского фанатизма. Однако давайте посмотрим этическую основу этой традиции, её нравственную сущность.
Члены КиМа воспринимали Знамя как символ верности долгу перед Родиной, как особый отличительный знак нашего коллектива от любого другого, как эстафету революционной романтики. Мы объединились для борьбы с формализмом. Да! Именно борьбы, и сегодня это всем ясно. Никто просто так своих позиций не уступает. Борьба может быть разной, но в любом случае необходимо иметь принципы, волю, убежденность. Нужно основательно думать и тщательно взвешивать поступки.
Совершенно необходимо иметь надежных товарищей. «Нет уз святее товарищества», товарищество и коллектив понятия неразрывные.
Всякий коллектив имеет организованную структуру. В КиМе было несколько отрядов. Во главе каждого из них стоял периодически переизбираемый командир. Из командиров назначался дежурный по коммуне (ДК). Вел летопись коммуны, хранил традиции — секретарь коммуны (СК). Закон власти был четок и прост: «Утверждаем на века демократию ДК, диктатуру «Огонька». «Огоньком» мы называли общий сбор как высший орган власти. Слово «демократия» было нормой жизни коллектива, стоявшего под Красным Знаменем. От цвета знамени не было меньше демократии, не было меньше уважения к человеку. Здесь, в КиМе, очень ценили тех, кто жил и боролся до нас. Ни один человек на этом пути не может быть забыт. Человечество ищет путь к обществу социальной справедливости, поиск идет не один год и не один век. Игорь Петрович умел вызывать уважение к поиску других, погрузить в размышления, потребовать верности клятве, данной у знамени. Символы, объединяющие людей, обладают определенной магической силой. Законы КиМа разлетелись по всей стране. Происходило это стихийно: кто-то услышал, кто-то прочитал, и вот уже тут и там: «Каждое дело — творчески! Иначе — зачем?!», «Хочешь быть счастливым? Вместе с коллективом перспективу строй. Завтрашняя радость не покой, а бой!», «Даешь мажорный тон, как учит нас Антон, чтоб как у Задорова, все было только здорово!»
Для КиМа Знамя — символ верности, преданности, самоотверженности. И вот в этой самоотверженности и кроется, вероятно, этический парадокс, пугающий современную молодежь. Слово жесткое, четкое и трудное для жизненной практики. В КиМе оно предполагало приоритет общего дела. Игорь Петрович, участвуя в коллективном анализе прожитого периода, любил использовать слова о том, что для кого-то опять «собственная слеза дороже общей радости». Однако требование «самоотверженности» (т. е. регулирования своих дел так, чтобы не страдало общее дело) предъявлялось только тем, кто уже имел звание коммунар.
Традиция присвоения звания была взята из опыта А. С. Макаренко, да и само название «коммуна» была данью уважения великому педагогу, подчеркивание профессиональной позиции продолжения его идей воспитания.
Ступени личностного роста, ясные и понятные каждому, были оформлены в КиМе в целостную программу. На каждой ступени расширялся круг нравственной ответственности, каждое новое звание отражало уровень опыта, авторитет, степень доверия данному конкретному человеку. Вертикаль программы имела новичков — орлят — коммунаров — комиссаров — десантников. Со ступени на ступень человек переходил тогда, когда общий сбор (откровенный разговор) принимал решение. Были очень трудные случаи, когда человек зависал надолго в одном звании и тогда старшие искали пути выхода из кризиса личностного роста. Все члены КиМа входили в «связки» (как у В. Высоцкого), тем самым подчеркивалось восхождение на нравственную высоту. Здесь тоже есть некий этический парадокс. Требования к соответствию были общие, а вырастали и раскрывались неординарные очень творческие люди.
Значит, имеющаяся в современной науке и практике тенденция отрицания требований коллектива к личности опровергается прошлым опытом истинного расцвета индивидуальности в хорошо организованном коллективе.
Вдумаемся в педагогическую технологию реального многолетнего опыта КиМа. Новичок-студент, оказавшийся в молодежной стихии, откликается на приглашение КиМа прийти на встречу-знакомство, что является первым добровольным выбором. Эта встреча имеет название «Операция Новичок», она строится так, чтобы и рассказать о КиМе и одновременно вовлечь в конкретное дело, где новичок оказывается участником. Что и как делать он тоже выбирает сам — второй выбор. В процессе совместного действия организаторы с ним очень внимательны — подбадривают, поддерживают, советуют. Новичок окутан вниманием, он погружен в коллективную творческую деятельность и, по признанию многих, у них открывались способности, о которых они не знали до этого момента. Человек раскрывался, раскрепощался, видел реальных неординарных талантливых людей и хотел достичь их уровня. Тот, кто принимал такой образ жизни, оставался в КиМе.
Постоянное знакомство с историей КиМа, с основными идеями педагогики общей заботы увлекали студентов, высокий уровень нравственной и, одновременно, конкретная, четко очерченная задача коллективного творческого дела, убеждали в возможности жить достойно. Складывалась культура достоинства.
Кимовцы вовлекались в творческий процесс, в педагогический поиск лучшего решения жизненно практической задачи, включались в работу с молодежным задором и даже озорством. Они строили завтрашнюю радость и допускали «донкихотский» перехлест. Азарт молодости мало дружит с осторожностью опыта. Мы несли новую нетрадиционную, неформальную педагогику, мы были горды собой и очень часто, во имя высокой идеи, брали на себя очень сложные дела, требовавшие кропотливой долгосрочной работы. Увлекшись высокой целью, кимовцы не всегда были способны рассчитать свои силы и попросту не выполняли обещанное. И это еще один парадокс. Например, открыли в дружине лекторий к 100-летию В. И. Ленина. Отрядов в дружине семнадцать, а пришли с лекциями — десять. Даже когда выполняли задуманное и обещанное, все же результаты иногда оказывались прямо противоположными планировавшимся целям и задачам.
Существенный этико-педагогический парадокс также в том, что бурная деятельность кимовцев в буче детской школьной жизни зачастую пугала педагогов, привыкших к известным трафаретам и шаблонам, к тихой и размеренной жизни.
Нравственная ответственность, как оборотная сторона инициативы, постигалась сложно. Люди склонны ценить себя за «донкихотские» планы, но ищут виноватого на стороне, когда планы рушатся.
В рамках этой проблемы в КиМе работали постоянно. Становление личности в коллективе, где инициатива и ответственность находятся в диалектическом единстве, одна из сильных сторон данного коллектива. В КиМе это достигалось благодаря методике коллективной организаторской деятельности, разработка которой была начата И. П. Ивановым еще в Союзе Энтузиастов в 1956 году. Самая демократическая процедура организации жизни коллектива проста и сложна одновременно. Организационная схема такова: сначала разведка дел, погружение в зону заботы, где нужно определить, увидеть, понять — что требует помощи. Что нужно сохранить и поддержать? Что можно усовершенствовать? Т. е. каждый человек, погружаясь в социальный анализ, стоит перед необходимостью определиться. Что делать? Для кого это важно? Кому принесет пользу и радость? Почему именно это дело? После разведки — анализа — коллективное планирование. Идет проработка способов решения возникших жизненно практических задач. И здесь либо «донкихотство», либо конкретная реальная забота об улучшении жизни. На этом этапе создается образ результата, к которому нужно идти в согласованном взаимодействии. Предлагался вариант, и сразу: кто и как будет это делать. Каждый в коллективном поиске находит свое место, при этом он убежден и осознанно принимает решение.
За планированием — этап подготовки, требующий соответствия действий масштабу поставленной задачи. Здесь и идет формирование нравственной ответственности, здесь мощнейший интеллектуальный и творческий рост, т. к. действуя и внутренне организуя себя, человек становится субъектом преобразующей социальной активности.
Итог всякой подготовки — результат, коллективное осуществление замысла. На этом этапе виден реальный продукт общих усилий. Это очень важный момент, момент истины, когда замыслы и результат получают конкретное воплощение и каждый кимовец на этом этапе таков, каким смог стать.
Венцом всякого дела в КиМе был тщательный анализ. Что получилось и почему? Где и в чем просчитались, допустили ошибки? Что не получилось и почему? Кто и как проявил себя в этом деле? Кого мы открыли для себя заново? Какой видим подобную работу в будущем?
Демократичность и гуманность организации жизни коллектива очевидны, но именно это достоинство в какой-то степени является одновременно слабостью, очередным этическим парадоксом. Чтобы реализовать принципы всеобщей демократии, крайне важно, чтобы в этой демократии участвовали все. Но как раз все-то и не были готовы, хотя бы к высказыванию собственного мнения по уровню своего развития, речевой культуры и т. п. Таких кимовцев нужно было научить высокой культуре демократии, что требовало колоссальных усилий всего коллектива, но далеко не все хотели тратить на это время: «Чем сидеть и слушать длительные сумбурные выступления, лучше пойти и почитать книгу». Срабатывал «разумный эгоизм» наиболее талантливых.
Обобщая, подчеркнем, что всякому гуманизму и демократизму в педагогике должна быть мера, о чем и говорят этические парадоксы, рассмотренные выше.
