Игорь Петрович Иванов и коммунарская методика
Игорь Петрович Иванов и коммунарская методика
Баклагова И.
Кто знает, как бы складывалась судьба Светы Дулетовой, если бы не этот суд.
Суд был торжественным и строгим. И в то же время эмоциональным и шумным. Суд был неправдоподобным и абсурдным. И в то же время не поверить ему было невозможно. Гневно выступал с речью прокурор. Меткие вопросы задавали свидетелям заседатели. Замерев, слушал защитников зал.
Шёл суд над формализмом в педагогике. Три учителя обвинялись в страшном преступлении — они калечили детские души. Три учителя — три типажа, доведённых до гротеска, до карикатурной яркости. Даже имена их соответствовали характерам: Отидонна Обучаловна Хатаскраю, Указала Исполниловна Идеальная, Мечта Всеохватовна Безмерова. И хотя всё вокруг было ненастоящим — вместо зала суда — обыкновенная студенческая аудитория, вместо скамьи подсудимых — выставленные рядком стулья, — настроение у Светы было отнюдь не театральным.
На это занятие малого факультета в Педагогический институт имени Герцена она, десятиклассница, пришла в первый раз. И сразу увидела такое! Откровенность этого суда не оставила равнодушным никого из слушателей-школьников. Когда судья обратился к залу: «Есть ли ещё свидетели по делу?», к трибуне рванулись несколько человек. И тут же стали разыгрывать импровизированные монологи, тут же включились в необычный спектакль.
Домой Света торопилась как никогда — хотелось поскорее приступить к домашнему заданию: написать обвинительное заключение по только что закончившемуся суду.
— Только приговор выносить не торопитесь, — посоветовали школьникам. — Подумайте. И постарайтесь представить себя в тех ситуациях, с которыми вас познакомил спектакль.
Светлана просидела над тетрадкой целый вечер, пытаясь честно и объективно оценить работу трёх придуманных учителей, найти не только их промахи и ошибки, но и положительные крупицы, маленькие удачи. И, пожалуй, только тогда в первый раз она поняла, какую профессию выбирает. И как это сложно — быть учителем.
С этого события и началось для Светы Дулетовой знакомство с Коммуной имени А. С. Макаренко — удивительным педагогическим братством, которое вот уже около четверти века существует при ЛГПИ имени Герцена. Правда, тогда она ещё не догадывалась о том, что юные наставники на малом факультете, те самые «актёры», которые разыграли судебное представление, — коммунары. Да и о том, что такая коммуна существует, тоже ещё не знала. Просто очень интересно было общаться с этими увлечёнными людьми, понемногу им помогать, хотелось с ними подружиться. И только потом, став студенткой Педагогического института, она впервые услышала о Коммуне имени Макаренко — КИМ.
Сначала непонятным было всё. Светлана видела лишь дружный коллектив, сила которого заключалась не в какой-то одной незаурядной личности, а в каждом человеке. Всё остальное определению пока не поддавалось, но вмещалось в одно-единственное слово — «здорово!» И только позднее, поварившись во всей коммунарской каше, начала во что-то вникать глубже, делать для себя серьёзные выводы.
Новичкам коммуну представили так: общество, которое пропагандирует и распространяет методику коммунистического воспитания Макаренко. Это было правдой. Но не всей правдой. Потому что коммуна создавала и собственную методику. Мало того, отрабатывала различные её варианты на практике в детских коллективах.
Суть этой методики предельно проста: «Всякое дело должно выполняться творчески». Иначе — зачем? И не самое важное, что это за дела. Пусть обычные вечера, диспуты, походы. Главным становилось, как они организованы. Коммунары принципиально не признают разделения на зрителей и исполнителей. И взрослые, и дети должны придумывать свои дела вместе. Только тогда в них есть смысл.
И как иллюстрацию рассказывают такой случай. В двух разных школах готовилось проведение праздника. В одной этим занималась сама учительница. Мероприятие прошло идеально. Дети ходили по струночке, были подтянутыми и чистенькими, сценарий разыгрывался без сучка и задоринки. В другой же школе во время праздника шум стоял невообразимый, все суетились, бегали, кричали. Дети разгуливали ряжеными, с разрисованными лицами. И даже у наблюдавших за всем этим «светопреставлением» со стороны голова шла кругом.
Но когда через несколько месяцев у ребят обеих школ попросили назвать самое памятное событие года, никто не вспомнил образцово-показательного «чуда» в первой школе. Зато во второй все, не сговариваясь, стали рассказывать о суматошном вечере, который и дети и взрослые — те самые коммунары — готовили вместе. И у всех были счастливые лица.
Макаренко доказал, что дети могут гармонично развиваться только в том случае, если удаётся создать детский коллектив. Коммунары добавили: творческий коллектив. И показали, как обучать детей общественному творчеству.
У коммунаров в ходу непривычные для слуха словосочетания: «отвезли праздник», «сделали день»… Сегодня, наверное, многие и не помнят уже, что трудовые десанты, школы пионерского и комсомольского актива, школьные цепочки «вожатый–пионер–октябрёнок» были придуманы коммунарами. Придуманы не как самоцель, а как способ раскрыть творческие способности детей.
Но иногда в адрес коммуны слышатся и упрёки: не всякий учитель может воспользоваться её опытом, не получает он массового распространения. У нынешнего руководителя КИМа Надежды Павловны Царёвой мнение на этот счёт категоричное: иным учителям просто нечем делиться с детьми. Они сами не имеют опыта коллективных творческих дел, а значит, и научить этому своих воспитанников не могут.
Коммуна имени Макаренко в Педагогическом институте и была организована для того, чтобы привить будущим учителям навыки коллективной творческой работы.
Неинтересный человек не может быть хорошим учителем — в этом организаторы коммуны твёрдо уверены. Потому и поставили перед собой смелую задачу — растить из студентов ярких, незаурядных людей. И с успехом этого добиваются — так уж устроен человек: как только появляется у него необходимость в творчестве — проявляются и способности к творчеству.
За год-два воспитанники коммуны меняются просто на глазах, из робких новичков превращаются в заводил и лидеров. И если коммуна отправляется в экспедицию по макаренковским местам, то каждый привозит из неё что-то новое и интересное. Если объявляется операция «Забота» в помощь детскому дому, то вся коммуна шьёт и вяжет малышам симпатичные одёжки. Если вместе со школьниками студенты устраивают праздники, то вокруг каждого коммунара — ребячий круговорот.
Тогда, после суда над формализмом в педагогике, Светлана чётко поняла, каким учителем она стать ни в коем случае не должна. А вот каким должна? Каким должен быть настоящий учитель? Сегодня в коммуне на этот вопрос отвечать уже научились.
(газета «Смена», 26 марта 1987 года)
